Роман КОТОВ, краевед

Источник: https://vsegdakotoff.blogspot.com/2023/08/blog-post.html

Восстановить облик Каширского кремля - задача воистину амбициозная. Таких описаний, как для Каширы левобережной, мы, к сожалению, не имеем. Но то, что Каширский кремль не был таким, каким он изображён на гравюре Щевелина-Елисеева, можно сказать точно.

Прекрасно осознавая, что однозначно ответить на все вопросы может только археология, дерзну выдвинуть гипотезу, основываясь только на документах и знании местности. Поделюсь с вами своими изысканиями и выводами.

Писцовые книги Московского государства/под ред. действительного члена Н. В. Калачева. - Санкт-Петербург; издание Императорского русского географического о-ва, 1872-1895 ;- 26 см. Ч.1: Писцовые книги XVI века, отд-ние 2. 

Все началось с простого и понятного желания натянуть сову на глобус: сходив в начале лета на экскурсию Алины Зайцевой, я попробовал представить себе (и объяснить другим, если получится), как это все каширское укрепление стояло на самом деле. Благо все было в наличии: и карты, и документы, и натура, в конце концов. Идея долго бродила в тёмном пространстве между ушами, пока не вылилась в казавшееся тогда логичным изучение русского деревянного зодчества. Выяснилось два интересных факта: 

1. Деревянные русские крепости никак не изменились с домонгольских времён, следовательно были достаточно эффективны для того уровня развития военного дела. 

2. С этими же самыми крепостями русские дошли до Тихого океана, а потом, ничтоже сумняшеся, до Калифорнии. 

Из вышеизложенного следует, что если ты не воюешь с подобным себе белым европейцам (монголы 13-го века не в счёт), тебе вполне хватает крепости на городнях или тарасах, а то и примитивного частокола. А если это и так работает, зачем платить больше?

Первая лемма (следствие) из предыдущего утверждения: если у тебя уже есть крепость, перестраивать вы её станете лишь в двух случаях: 

1. Крепость пришла в крайнюю ветхость; 

2. У вашего противника появились методы преодоления вашей защиты.

 Как потом выяснилось, путь изучения крепостного строительства уводил довольно далеко в сторону от темы. Но, чтобы затраты умственного труда не канули в Лету, проведу обобщающий разбор. Авось пригодится.

Историческая справка по русской деревянной фортификации

Время возникновения на Руси первых укрепленных пунктов относится к IX в., то есть к тому времени, когда хазары стали уже бессильны выдерживать натиск хлынувших с востока печенегов, которые в середине IX века настолько близко подошли к Киеву, что начали грозить торговле славян и последние, не надеясь более на хазар, были вынуждены сами приняться за охрану своих торговых центров и соединявших их путей сообщения. Поэтому первые указания на существование укрепленных пунктов встречаются в самом начале наших летописей; так, в рассказе о княжении Рюрика Нестор говорит: «И прия власть свою Рюрик один и пришед к Ильменю и сруби город над Волховым и прозва Новгород и седе ту и княжа, раздая волости мужем своим и городы рубити овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро». Насколько крепки были города и как долго они могли выдерживать осаду, указывает следующее место летописи: «Ольга же устремися со сыном своим на Искоростень град, яко те бяху убили мужа ее, и ста около со сыном своим, а Деревляне затворишась в граде и боряхусь крепко из града: ведаху бо яко сами убили князя, и на что ся предати. И стоя Ольга лето, и не можаше взяти град...» В дальнейшем летописи пестрят упоминаниями о различных укрепленных пунктах, называя их «городами, городками, детинцами, кремлями, острогами и т.д.», причем названиям этим отвечали определенные виды фортификационных сооружений. Небольшие заселенные пункты обносились одним кольцом таких стен .Большие города или имели несколько примыкавших друг к другу колец укреплений, или несколько концентричных колец. Как тот, так и другой вид расположения укреплений не представляли собой заранее обдуманной системы, но просто являлись следствием увеличения числа гражданских сооружений города, возникавших вне первоначальной линии укреплений и требовавших для их охраны устройства новой линии укреплений.

Менее всего конструктивных затруднений при  устройстве крепостных оград представляли тыновые ограды, которые поэтому вошли, вероятно, в употребление значительно ранее оград рубленых, то есть венчатых. Когда именно появились впервые тыновые ограды, в точности неизвестно, но упоминания об острогах встречаются в летописях при описании событий, относящихся к первой половине XII века. 

Основываясь на некоторых летописных рассказах, можно предположить, что тыновые ограды различались, главным образом, по высоте, а именно, если тын устраивался для образования стен острога, то его делали значительной высоты (от 3,5  до 5.5 метров), так как его вкапывали или непосредственно в грунт за рвом , или в невысокий вал, образованный землей, вынутой из рва.

Наиболее древним типом рубленых стен является тот, в котором каждое прясло стены состояло из нескольких поставленных рядом венчатых срубов («городней»), засыпанных внутри землей или камнями . Длина каждой городни зависела от имевшегося в распоряжении строителей леса, а толщина находилась в зависимости от условий удобного действия оборонявшихся ратников.

 

Неудобство такого приема устройства стен заключалось, во-первых, в том, что боковые части городней, примыкавшие вплотную друг к другу, быстро загнивали и, во-вторых, в том, что отдельные элементы такой стены (городни), будучи один с другом ничем не связаны, получали различную осадку, вследствие чего уничтожалась общая ровная горизонтальная поверхность стены и потому затруднялись действия защитников.

Указанные недостатки в значительной мере устранялись при устройстве стен «тарасами», главное отличие которых от городни заключалось в том, что их наружные и внутренние (продольные) стены были цельными.Наружная и внутренняя стены соединялись перпендикулярными к ним поперечными стенами, врубленными в них на расстоянии 5,5—7 метров друг от друга, и засыпались землей или камнями; участок ограды между двумя поперечными стенками и назывался собственно «тарасой». 

Толщина таких стен колебалась от двух до шести метров, а высота их была очень различна, в зависимости от того, ставилась ли стена непосредственно на поверхности грунта или же на вершине земляного вала; впрочем, ниже двух метров рубленые стены, вероятно, не делались, причем, такую высоту им придавали в сравнительно позднюю эпоху, когда все больше и больше распространяется артиллерия; первоначально же стенам придавали значительную высоту, никогда, однако, не превышавшую стен каменных, что, конечно, зависело исключительно от свойств материала деревянных стен. Для придания стенам большей устойчивости, в особенности тем, которые имели значительную высоту, их рубили не под одну вертикальную плоскость, а уширяли их основания откосами, устраивавшимися как с наружной, так и со внутренней стороны ограды.Для стрелков «верхнего боя» поверх тарас был настлан бревенчатый пол («мост»). С увеличением роли огнестрельного оружия, а также залповой тактики его применения из-за малой точности и кучности огня, конструкция тарасных стен развивалась в сторону увеличения числа бойниц.

Рассматривая приемы конструкции деревянных крепостных стен, мы не можем обойти стороной приемы устройства прикрытий для защитников, размещавшихся по верху стен, то есть прикрытий, отвечавших современным брустверам. Специфические названия этих прикрытий  «заборол», «забролы», появляются в летописях только в XI веке: «Мстиславу хотящу стрелити внезапу ударен бысть под пазуху стрелою на заборолех сквозь доску скважею и сведоша и на ту ночь умре» (1098 г.). Из этой летописной выдержки видно, что первоначально заборолы устраивались из брусчатых обвязок, сплошь забранных досками. Позднее стали делать заборолы бревенчатыми, но высота их оставалась такая же, как и у дощатых, то есть 1-1,2 метров, чтобы ратникам было удобнее поражать неприятеля, подошедшего к стенам вплотную. Более усовершенствованный тип бруствера состоял из выпускных концов бревен (консолей), по которым настилался бревенчатый пол и нарубалась вертикальная стенка. Для большей безопасности защитников последний иногда делался двойной толщины. Такой тип брустверов получил в XVII в. название «облама» или «облома». В полу облама устраивались навесные бойницы (стрельнцы), через которые на подступивших к подошве стен врагов лили кипяток или горячую смолу и бросали камни или чугунные ядра. Если передняя стенка облама превышала высоту груди человека на незначительную вышину , то в ней устраивали бойницы , если же она была выше человеческого роста, то для удобного из-за нее действия бойцов приходилось делать особые скамейки , называвшиеся «кроватями». Для придания передней стенке облама большей устойчивости в нее врубались иногда поперечные стенки, в которых прорезались двери для свободного перемещения защитников по всему пряслу стены; торцы этих стенок связывались вверху, со внутренней стороны ограды, брусьями, ниже которых все зашивалось досками, но оставлялись двери. Получавшийся таким образом коридор, шириной около сажени, покрывался крышей и в мирное время мог служить складом для боевых и продовольственных запасов, для каковой цели и устраивалась, вероятно, задняя дощатая стенка; во время же боя она, по-видимому, могла лишь стеснять действия защитников и поэтому, надо полагать, что ее перед осадой удаляли. 

Такого устройства облам мог дополняться вертикальным и горизонтальным рядом острых кольев (штурм-фаллов), мешавших осаждающим пользоваться осадными лестницами. Галерея эта была покрыта общей с обламом двухскатной крышей . Крыши обычно устраивались над крепостными оградами, так как они не только предохраняли деревянные стены от порчи их атмосферными осадками, но служили также для обороняющихся защитой от навесной стрельбы нападающих. Наконец, на скатах крыш, обращенных в сторону поля, укреплялись иногда бревна, которые скатывались вниз на врагов, подступивших вплотную к стенам.

Мы уже упоминали о бойницах, через которые производился обстрел осаждающих; они назывались также «городовыми, боевыми и стрельными окнами» и способ их устройства находился в зависимости от того, для какого рода стрельбы они предназначались. Так, для пищалей (ружей) прорубались в двух смежных венцах небольшие отверстия прямоугольной формы, ширина которых колебалась между 15-ю и 50-ю см, а высота — от 15-ти до 30-ти см, причем притолки боевых отверстий срубались отвесно, верх — горизонтально, а низ скашивался наружу - с целью приблизить площадь обстрела возможно ближе к подошве стены. Одна от другой ружейные бойницы размещались на расстоянии 1,5 - 2 метров. Боевые отверстия для пушек устраивались как волоковые окна  и, вследствие малого калибра пушек, имели размеры около 80 х 60 см. 

Последнего типа бойницы устраивались, вероятно, только в башнях, так как мы не имеем никаких данных , что пушки устанавливались когда-либо на деревянных стенах, толщина которых была относительно невелика и, следовательно, либо откат пушки после выстрела, мешая свободному перемещению защитников по стене, либо приходилось бы устраивать особые приспособления для  отката орудий; но ни в памятниках письменности, ни в уцелевших до настоящего времени деревянных крепостных стенах, нет никаких намеков на устройство таких приспособлений.

Теперь перейдем к рассмотрению типов башен. Применение их в «городовом деле» началось очень рано, так как упоминания о «вежах» в смысле башен, встречаются в летописях о событиях XII в.: «Вежа же среде города (Холма) высока, яко же бити с нее окрест града, подздана каменьем в высоту 15 лакот, создана же сама древом тесаным и убелена яко сыр светящися на вси стороны...» (1159 г.). Судя по летописям, в глубокой древности башни ставились у нас внутри укрепленных пунктов и делались очень высокими, во-первых, с целью наблюдения за вражескими ратями, а во-вторых, как это видно из приведенной выписки, с целью получить значительную площадь обстрела.Впоследствии башни стали устраивать в линии ограждений, размещая их различным образом и придавая им в плане форму то квадратов, то многоугольников, а именно: шести и восьмиугольников. Квадратные в плане башни, в зависимости от того, были ли они угловые или стояли на прямой линии стен, смотрели в поле двумя или одной своей стороной, причем из-за стены они выступали на 2—3 метра; это делалось для того, чтобы из башен было возможно стрелять в стороны, то есть вдоль линии стены, для поражения врагов, подошедших к ней вплотную. Шестигранные башни смотрели в поле тремя или четырьмя сторонами, а восьмигранные — тремя или пятью.

Логика чередования квадратных и круглых (для деревянного зодчества шести-восьмигранных) башен в стене укрепления легко просматривается в дошедших до нас памятниках зодчества каменного: Московского кремля или Новодевичьего монастыря. Круглые башни по-преимуществу угловые (круглый план увеличивает зону обстрела и позволяет скорректировать сопряжение двух участков стены), прямоугольные - обычно глухие в одном ряду стены.

Башни острогов были четырехугольными, что хорошо сочеталось с тыновым ограждением и было наиболее технологически простым и дешевым вариантом, хотя имеются и исключения.

Остается осветить последний элемент - башни надвратные или «проезжие» , через которые производилось сообщение «города» с полем, так как не в башнях (непосредственно в стенах) ворота никогда не устраивались; это объясняется тем, что ворота, являясь наиболее слабым местом ограды, требовали особо усиленной обороны и сосредоточенного огня, чего гораздо легче, нежели в стенах, можно было добиться в башнях. Наружные и внутренние воротные полотнища устраивались или в противолежащих одна другой стенах башни, и тогда проезд получался прямой , или же наружные полотнища навешивались на боковой стене, и тогда проезд получался под прямым углом . Последний способ размещения применялся в тех случаях, когда хотели несколько скрыть передние ворота или тогда, когда этого требовало само положение башни.Для непосредственной обороны воротных полотнищ, в особенности наружных, также приходилось прибегать к особым мерам, сводившимся, в сущности, к тому, чтобы было наиболее удобно поражать врагов, подступивших к воротам вплотную и уже ломающих их. На Западе для этой цели применяли, при каменных оградах, так называемые «мушараби», то есть глухие, значительно выступающие над воротами балконы, через сквозные полы которых можно было очень успешно поражать вламывающихся в укрепление неприятелей. Аналогичные выступы-балконы сохранились и на некоторых наших деревянных проезжих башнях. Так как балконы имели значительный вынос, то для их прочной поддержки пропускали через две противоположные стены башни длинные бревна-кронштейны , на которых устанавливали брусчатый каркас балкона, сплошь забиравшийся тесом и покрывавшийся крышей. 

Иногда выступы были устроены с двух ее сторон — наружной и внутренней так, что имелась возможность поражать не только врагов, подступивших к наружным воротам, но и уже разбивших внутренние и врывающихся в крепость.

Это была присказка. Теперь сказка и главные вопросы работы: 

1. Начальная крепость 

2. Крепость фон Тюрнера 

 3. Перестройка в екатерининское время.

Часть первая

Как  повествует Феликс Разумовский в своей книге "На берегах Оки", ссылаясь на работу 1925-го года Александра Ивановича Воронкова: "Город Кашира деревянный рубленный по нем башен: 2 с проездными воротами, 7 или 9 глухих... Около того города по мере 406 саженей"

Что же строили и что наконец построили каширские кормовые немцы? Видимо то же, что мы сейчас имеем счастье наблюдать на левом берегу реки: прямоугольную ламбардскую крепость с башнями на тарасах. В 1633 крепость уже функционирует, иначе не объяснить почему крымский царевич Мурабек Гирей не пересёк Оку в Кашире, а воспользовался переправами выше по течению (об этом походе я как-нибудь расскажу, в рамках другого исследования). 

Тут же кроется ответ на главный вопрос всех времён и народов: "Для чего каширяне, которые два с половиной века спокойно сидели за рекой, прикрытые последней от набегов с юга, припёрлись на неспокойный правый берег?" Ответ - в тактике врага! Крымчаки избегали штурма крупных населённых пунктах, шли мелкими группами на большую глубину, шли тихо, используя броды и водоразделы, атаковали незащищённые села и, наловив баб и девок, бросались наутек. Ни о какой централизации набегов не было и речи: каждый был сам за себя. Хан просто шёл вместе со всеми, когда это было ему выгодно, используя энергию своего народа в политических целях, но, как показывает русская дипломатическая практика, не имел власти вернуть даже одного захваченного племянника и даже за деньги. Татары тут же по возвращении в Крым продавали полон, как продают арбузы.

Дипломатам приходилось общаться уже с хозяивами живого товара. Крепости и дозоры за реками не успевали отлавливать шайки, которые, форсировав очередную водную преграду, растворились в бескрайних русских просторах. Именно поэтому, чтобы прикрыть броды от проникновения названных гостей, которые известно хуже кого, со второй половины XVI века, после исчезновения золотоордынской угрозы и появления угрозы крымской, создаются крепости перед рекой, в предполье. Такова Кашира правобережная. Крепость физически не давала налетчикам переправиться на левый берег, заслоняя собой переправу. Вторым аргументом в пользу попытки татар в 1633 году овладеть каширской переправой было строительство между 1657 и 1665-м годами  острога, деревянного укрепления, соединённого с основной крепостью: " К старому городу вновь пределано нового города...,а делал тот город Иван Онуфриев сын Писарев.  Острог прикрывал берег и переправу. Хотя, возможно был всего лишь реакцией на рост города и необходимость укреплять дополнительные площади на холме.

Здесь я позволю себе лирическое отступление и разберу проблему отличия татар крымских от татар эпохи возникновения Великого Монгольского государства. Ибо в большинстве голов дифференциации этих двух обществ не происходит. 

Лирическое отступление

Монголы - это Империя. Империя до мозга костей и вполне религиозной верой в удачу и несокрушимость своих вождей. В частности, интересен парадокс способности монгол брать укрепленные пункты, и неспособности к этому татар крымских. Прадеды умели, а правнуки разучились. Даже обладая огромным войском и чёткой целью поработить Москву, крымский хан в 1572 году в штурмах и осадах городов особо не замечен. 

Внутри Империи создана регулярная армия: люди с берегов Анона и Керулена воюют Китае, Иране и на Адриатике. Все подчинено единой воле, что позволяет на огромном театре боевых действий разным частям и соединениям (именно так, современным термином, хочется называть эти объединения 13-го века, а вовсе не  ордами) приходить в одну точку, где надо - концентрировать усилия, где надо - наоборот рассыпаться. Имперская армия ведёт нормальный общевойсковой бой с применением всех доступных сил и средств (разнообразие которых огромно). Поэтому никто не может перед ними устоять: очень дорогая и малочисленная дружина князя - это только одна сила и одно средство, узкозаточенное, специализированное. Вроде бригады бандитов из девяностых. Ее задача: отжимать чужое и защищать свое. Схожее по численности воинское подразделение, заточенное на общевойсковой бой, всегда победит бандитскую бригаду. 

Имперская армия умеет брать города. Не числом, а умением. Брать города империи жизненно необходимо: город - сосредоточение власти, ставка правителя. Не победив правителя, подчинить страну сложно. Монголы научились этому в Китае на своём горьком опыте. Им это было необходимо и они научились. Не важно как. А научившись, начали побеждать и продвигаться дальше и дальше. Вот так, захватывая город за городом, убивая или подчиняя правителей, Империя продвинулась на запад и на юг. Только армия Империи может сидеть под стенами Козельска 2 месяца, ожидая войск усиления. Кочевники на такое не способны: им элементарно некогда. Семьи, стада и прочее хозяйство не станут ждать, пока город сдастся или падет.

Взятие Козельска. Гравюра из лицевого летописного свода.

Сформировавшись окончательно, Империя тут же стала дробиться: сначала на улусы сыновей и внуков Чимгисхана, а затем и более мелкие образования. Тем не менее, на добрые двести лет Улус Джучи был основой порядка в подчинённых землях, выступая высшим арбитром в спорах равных: усобицы прекратились, никто не смел грабить и обижать своего соседа. Подобное поведение в Империи жестоко каралось, но, как только Империя рухнула, разборки равных стали общим местом. Увод полона, составлявший основу экономики Крымского ханства, в Империи был невозможен и весьма предосудителен. Без Империи он стал нормой, ибо грабить соседа, когда над ним и вами нет общей власти, вполне допустимо и даже хорошо, если приносит вам доход. Потому, что Крымский юрт это осколок когда-то великой Империи, в котором ничего от этой империи не осталось. 

А, главное, не осталось того разнообразия сил и средств, которым располагала Империя. Все, чем располагает крымский хан, это огромное число плохо управляемых вчерашних пастухов, идущих в бой чтобы заработать на свое пропитание на следующий сезон. Ничего личного. Просто бизнес.

И города таким воинам нужны не были. Город - средоточие военной силы, город защищён, вооружен, наводнен вражескими войсками. Зачем туда лезть легким степным конникам с луком? Это самоубийство. А убиваться татары не желали. Они пришли за деньгами, а мёртвым деньги не к чему. Да и семья дома ждет, их кормить надо. Поэтому тактика атак мелкими группами, под предводительством мурз или без оного, каждый год приносила свои плоды. Россия сильна и может дать отпор? Хорошо! Пойдём в Польшу. Там такие же точно девки и бабы!

Вторым,  немаловажным, фактором, повлиявшим на татарскую тактику, следует считать развитие с конца XIV века у оседлых народов (Булгария, Россия, Литва, Польша) огнестрельного оружия.  В отличие от классических монгольских пороков, оглушительно эффективных в XIII веке, осадных машин типа стрелометов и требуше,  которые можно собрать при наличии древесины и продуктов сельского хозяйства типа верёвок и жил, условно на коленке, пушки требуют довольно сложной технологии производства, плохо интегрируемой в кочевое общество. Логистика пороков, и так сильно замедляющая армию вторжения (вспомним тот же Козельск),  превращается в логистику тяжёлых штурмовых орудий, которые ползут за армией черепашьим шагом месяцами (перевозка Большого царского наряда в Левонской войне), чем лишают высокомобильную армию её главного оружия - внезапности. А с маленькими пушками крепость не взять! Зато очень просто оборонять: даже примитивный тюфэнг (тюфяк), стреляющий каменной дробью и гнутыми гвоздями со стены не даст установить требуше под стеной на эффективной дистанции боя,  ибо эта самая дистанция у требуше и тюфяка сильно разная в пользу огнестрельной системы. Да и сам штурм (формирование штурмовых колонн, заготовку фашин для заваливания рва, подготовка лестниц) придётся начинать за этой дистанцией. А потом еще преодолевать насквозь простреливаемое пространство предполья,  которое сильно увеличилось. Пороки стремительно выходят из моды, а заменить их татарам нечем.  Только в синергии с османами, уже крымские татары способны проводить более или менее эффективные штурмы/осады крепостей. 

Вернемся к нашим баранам. Где проходили границы первой каширской крепости? Я считаю, что западная стена проходила между Пушкинской и Советской, скорее всего вдоль переулка между музеем и бывшим экологическим центром, восточная - между Безымянной и Летним садом. Южная ось крепостных стен пересекла Советскую на уровне церкви Николы Ратного и шла на запад выше Пушкинского переулка. Ибо здесь мы имеем явные следы вала, образовавшегося, по нынешним воззрениям, в результате обветшания стен и высыпания их заполнения (земли и камней). Шедро отпущенных нам 406 саженей (866 метров) едва хватает, чтобы получить вот такую фигуру из пяти пальцев:

Где-то в районе пересечения контуров нашей фигуры с Советской предполагаем Причистинские ворота. В правом верхнем углу - ворота Троицкие, выходящие к переправе. По углам, вероятно, , имелись четырех или шести-восьмигранные деревянные башни. Ворота имеют башни надвратные. Мосты, которые каширские воеводы описывают как развалившиеся, это перекрытия верхних стенных галерей, по которым ходят защитники. Приведем ведомость вооружения крепости по годам, взятое у Воронкова. Наблюдаем увеличение огневой мощи во времени, вероятно, засчет прироста площади крепости.

Типичная русская крепость, о которой говорилось выше. Аналогичную картину наблюдаем на левом берегу. Крепость периметром 280 саженей выглядила как-то так.

Именно такой, квадратной, крепость Кашира выглядит на карте середины XVII века. 

По углам 4 башни и выезд с северо-восточной стороны. Между оврагом и восточной стеной вполне представительный посад, не менее улицы. Основной посад - между двумя оврагами, там где ныне Посадские, Красноармейские, Ямские улицы. Переправа через реку - предположительно в районе пляжа у "Макаронки". 

Несколько иную крепость реконструирует профессор кафедры архитектуры  Московской Российской академии живописи, ваяния и зодчества  Владимир Михайлович Неделин. Конечно,  вместе с острогом,  крепость хорошо вписывается внутрь будущего земляного города, но к расположению есть вопросы. Рассмотрим данную версию.

Успенский собор у уважаемого профессора уехал сильно на восток и север, трассировка стены острога Писарева и положение башен спорно, но такой план города не противоречит документам и его можно  взять за основу. Вот такую крепость по реконструкции Неделина изображает художник А.В. Степаненко. Здесь, конечно сова совсем трещит на глобусе по швам, но Степаненко - художник, он так видит.

Я, в отличие от Неделина и Степаненко - художник лишь отчасти. И буду оперировать циферками, а не буйной творческой фантазией. Принимаем конфигурацию уважаемого профессора: цитадель сверху, острог - снизу, ближе к реке. В задаче дано:

Крепость венчатая, состоящая из "огороден", по верху мосты и крыша. Башен девять глухих и две приезжие. План - прямоугольный, короткие стены вдоль оврагов, длинные - с севера и юга(почему? Зачем удлинять фронт с наиболее угрожаемой стороны?). Между оврагом и стеной имеется одна (как минимум, но там больше не умещается физически) посадская улица. На 1629 год имеем: 1 пушку с массой боеприпаса 1,2 кг, 1 пушку с массой боеприпаса 0,8 кг, 4 пушки с массой боеприпаса 0,15 кг. Это вся наша артиллерия. Она стреляет только из башен. 21-на затинная пищаль стреляет ото всюду, где есть жёсткий бруствер: бойница или облам,  то есть то, за что можно зацепиться гаком данного девайса. 

Расставляем башни: четыре по углам, одна проезжая в северо-восточном углу. Рядом глухая. Одна проезжая в центре южной стены. По одной глухой в центре западной и восточной стен. Восточную башню можно однозначно привязать к редану восточной картины будущего земляного города. С западной не все так однозначно,  хотя редут на западе тоже вполне подходит по месту и смыслу. Остаются 5  глухих башен. Для их размещения имеется  логичный и прямолинейный вариант: две башни на южной стороне, одна с северной (одна угловая, одна в центре стены, третья - также угловая. Проезжая выполняет свое прямое назначение на восточной стене ближе к северо-восточному углу, не дублируя глухую). Приблизительно, пропорции длины стен 1:2, итого на самом угрожаемой участке в 150 саженей/300 метров имеем 5 башен через 75-80 метров прясла. Вполне. 

Что получается у меня? Цитадель смещена на восток и несколько уже, длина стен с южной стороны чуть более 100 саженей. План - близок к квадрату (более рациональная конфигурация.  Между западным оврагом и стеной довольно большой пустырь, к середине  XVII века вероятно застроенный. Посчитаем. При общей длине стены в сто саженей,  получаем с самой угрожаемой,  южной, напольной стороны пять башен через 50 метров. Северная стена Новодевичьего монастыря имеет именно такую конфигурацию: двести метров длины,  пять башен.

Две угловые круглые,  две глухие четырёхугольные, и в центре проезжая,  если её можно назвать таковой, ибо на сегодняшний день это довольно сложная конструкция, состоящая из нескольких функциональных единиц.  Все выполнено в камне в начале XVII века. Аналогия напрашивается сама собой. И артиллерия встаёт прекрасно: две большие пушки по углам, две - в глухих башнях южной стены,  две - в надвратной части башни Причистинских ворот. Весь остальной город легко защищается затинными пищалями. 

Теперь попробуем восстановить облик острога. Сначала по Неделину. В этом случае придется допустить, что острог не носил какой-то узкой функции, вроде защиты от обхода по берегу, а был обусловлен естественным ростом города. Это позволит внести долю логики в наши рассуждения, ибо всякое укрепление увеличивается по фигуре, близкой к замкнутой окружности. Острог имеет тыновое ограждение, прямоугольные башни, три из которых глухие, две - проезжие. Положим следом за Неделимым, что две проезжие башни стояли на западе и востоке соответственно. Все вроде хорошо, кроме того, что построенный через 15 лет земляной город имеет с запада до самого уреза воды довольно четкие следы артиллерийской позиции, с прямыми фасами под прямым углом, напоминающую по форме батарею войны 1812. Само наличие такого элемента говорить о слабой защищённости этого участка до постройки земляного города. И выходит, что все было совсем по другому! Если на секунду абстрагироваться от реконструкции Неделина и обратить внимание на план 1777-го года, обвести карандашом контуры существовавших тогда построек (которые, без всякого сомнения вписывались в габариты существующих/ существовавших крепостных сооружений) получим два неравных прямоугольника. Цитадель на востоке. Острог пристроен с запада для защиты водного источника.

Реконструкция Каширского Кремля.
Черное - цитадель, Красное - острог. 

Все встает на свои места: нет дыр, встают башни, становятся понятна логика постройки острога, а именно защита водного источника и защита с запада. 

Последний вопрос: почему чя настаиваю на своем квадратном плане каширской крепости и критикую вытянутый план Неделина? На моей стороне история:

Епанчин

Квадратный Епанчин

Самара

Квадратная Самара

Торжок

И даже более древний треугольный Торжок, натянутый на рельеф, в котором пропорция стен соблюдена в сторону их приблизительного равенства по длине

Пелым

В квадратном Пелыме мы четко наблюдаем деление на цитадель и острог, а также ход обрастания этой цитадели острогом. Может возникнуть контраргумент: зачем крепость у одного оврага, если при этом у другого оврага остается ничем не прикрытая брешь? Возражу: А кто сказал, что есть только один способ перекрыть угрожаемое направление - крепостная стена? Есть рвы, засеки и всякие прочие творения сумрачного военного гения.

Вот эти чудесные рогатки, например. Так что перекрыть проход к переправе было чем. При этом периметр стен у квадратной стены минимален по отношению к прямоугольнику с любой другой пропорцией длин сторон, а следовательно требует минимального количества вложений в строительство, содержание и ремонт, а также минимального числа защитников. Через сорок лет на этом месте Писарев построил острог,  окончательно сформировав деревянную каширскую крепость. Именно такая рубленная крепость, по моему мнению, на протяжении почти всего XVII века защищала правобережную Каширу и переправу у нее в тылу.  Именно за этой стеной воевода Е.Е. Острогубов в 1679 году расчищал посадские дворы под строительство земляного города.

"Тульская старина" Сборник древних актов по истории Тульского края в XVII веке, Каширские акты/под ред. Ю. В. Арсеньева. - Тула; Типография Губернского правления, 1899

 

Часть вторая

Кстати, это вплотную подводит нас к нашему второму вопросу: что в Кашире с 1678 по 1687 гг. делал инженер и полковник Габриэль фон Тюрнир? Ясно, что был он в Кашире не по своей воле. Ясно, что выполнял высочайшее повеление и не выполнить его не мог. Ясно, что только выполнив задание, инженер мог быть переведён на новое место работы: в противном случае его бы просто выгнали или не пригласили. И остался бы Габриэль жить в Кашире при своём дворишке.

Начнём сначала. А начало будет внешнеполитическое. В это время в Европе происходят тектонические сдвиги: старые привычные враги, поляки, черкасы и крымцы, против чьей набеговой тактики русская система фортификации вполне успешно работала многие десятилетия, сменяются турецкими войсками, на счету которых множество штурмов азиатских и европейских крепостей, и алмаз в этой короне непреступный Константинополь. Отложившись от Польши и воссоединившись своей левобережной частью с Россией, Украина, в правобережье Днепра, имела гетманов, которые вместо поляков пригласили турок. Турки не приминули воспользоваться приглашением, но пока собирались князь Рамодановский взял ставку запорогов Чигерин. Турки в ответ послали огромную армию. Вылилось все в долгую войну за Чигерин. Не буду пересказывать то, что можно прочесть в интернете. Заострю внимание только на некоторых фактах: 

1. После блицкрига Мурабек Гирея в 1633 г. русское командование не сбрасывало со счетов потенциальной возможности такого прорыва. Все линии обороны, на Левобережнье и коренной России загодя укреплялись.

 2. Крымцы оставались вассалами Порты и союзниками правобережных казаков, поэтому, по первому свистку, могли, по старой памяти, сходить на Москву. Попутно ведя за собой турок. А у турок были пушки, которые для деревянных русских крепостей несли практически стопроцентное уничтожение. Да и каменным крепостям вроде Московского, Коломенского, Зарайского, Смоленского кремлей с их высокими стенами и башнями тоже пришлось бы не сладко. Ведь ядра рано или поздно все равно обрушат тонкое прясло между башнями, а это очень грустно. Спасение от пушек было. Его придумали в Европе 15-16 веке итальянцы. Называлось это средство бастионно-равилинной крепостью. У русских варваров фортецию стали называть неприметным термином "земляной город". Принцип действия вундерваффе основывается на том, что каменное прясло стены пробить ядром можно, а земляной холм нет. Как ясно из принципа, строили такие крепости из земли и палок. Как можно толще насыпь, как можно ниже профиль, ну и всякие кружева из земли, которые мы сейчас обозрим.

Историческая справка по бастионно-равелинной фортификации

Для иллюстрации строения бастионно-равелинного форта необходимо привести фотографии подобных крепостей. Во избежании наплыва конспирологов, форты будут не пятибастионные:

 

 

 

Аннинская крепость в Старочеркасске Ростовской области

 

 

Крепости построены синхронно, при императрице Анне, в 1730-м году. Как известно, у царствующей императрицы был фаворит Берон, неплохо понимающий в немецкой фортификации. Глядя на эти прекрасные земляные кружева, мы можем выделить в них характерные элементы:

Куртина (итал. cortina — завеса) — средняя часть крепостного бастионного фронта, соединяющая фланки смежных бастионов. Куртина обычно являлась объектом атаки осаждающих, которые стремились проделать в ней брешь для штурма. В конце XVI в. перед куртиной стали возводить особую постройку — равелин, который прикрывал куртину от огня и затруднял атаку. С этого времени атака стала направляться на бастион.

Бастио́н (итал. bastionato — всякая выступающая постройка) — пятистороннее долговременное укрепление, возводившееся на углах крепостной ограды. Представляет собой люнет с двумя фасами (передними сторонами), двумя фланками (боковыми сторонами) и открытой горжей (тыльной стороной).Обращённые друг к другу части двух соседних бастионов и соединяющий их участок ограды — куртина — образовывали бастионный фронт.

Шпиц бастиона — исходящий угол бастиона. В более ранние времена куртины возводились значительно выше; с наружной стороны укрепления выкапывали ров и, зачастую, заполняли его водой.

Равелин (лат. ravelere — отделять) — фортификационное сооружение треугольной формы, располагавшееся перед куртиной впереди крепостного рва в промежутке между бастионами, служащее для перекрёстного обстрела подступов к крепостному обводу, поддержки своим огнем соседних бастионов. 

Стены равелина, как правило, были на метр-полтора ниже стен центральной крепости, чтобы в случае захвата равелина облегчить его обстрел. 

Автор плана 1690-го года уверено нарисовал равилин каширской крепости. 

Еще раз посмотрим на план 1777-го года. Равелин крепости сделан заодно с куртиной. Это странно. Но ворота в равелине находятся там, где надо. Какие элементы бастионно-равелинной фортификации осталось осветить? Два разновеликих треугольника на восточной куртине земляного города, в моей реконструкции первоначальной крепости уверено привязываемых к двум башням восточной стены, центральной и угловой. Треугольники называются реданы.

Редан (французское слово, означающее "выступ") - особенность укреплений. Это сооружение в форме буквы V под заметным углом к ожидаемой атаке. Оно может быть сделано из земляных валов или другого материала. Редан развился из люнета, первоначально имевшего форму полумесяца надворной постройки; с более короткими боками он стал реданом.

Схожую конструкцию мы имеем на западной куртине. Подозреваю, что это тоже редан, только несколько неправильной формы. Есть мнение, что этот редан опирался на Петровскую башню.

Остается обсудить странную конструкцию с западу у реки. Полагаю, что это артиллерийская позиция. Для аргументации своего тезиса приведу две картинки из XIV века:

План знаменитой батареи Раевского на Бородинском поле и страницу из учебника "Полевая фортификация" Аркадия Теляковского, по которому училось поколение офицеров, защищавших потом Севастополь. 

Странно одно: артиллерийская позиция XIV века развернута углом к противнику. В Кашире данное сооружение выполнено в форме кармана. 

От интернет-экспертов мне приходилось слышать безапелляционное мнение, что когда в конце XV века в Италии зародилась эта самая бастионно-равелинная система, оставшиеся без работы строители классических крепостей подались в дикую Россию, где спихнули свой просроченный товар глупым туземцам. И что все эти каменные кремли с высокими стенами и башнями устарели уже на момент своего создания. Эксперты упускают из виду, что на тот момент  плюс два века основной задачей этих крепостей было отбиваться от кочевых набегов. С этой задачей подобные сооружения справлялись на ура. А вот пушки необходимого могущества под стену такой крепости надо было ещё притащить по русским дорогам с совсем не итальянскими расстояниями. Перемещение такой колонны станет известно противнику через пару дней и он предпримет все меры по ее уничтожению в процессе перехода. Примером могут служить и несостоявшаяся осада Москвы Стефаном Баторием, и неудачная осада поляками Троице-Сергиевой лавры, и оборона несовременного Смоленска во время Смоленской войны. Да и строительство в XVII веке того же Новодевичьего монастыря с его красивыми, но совсем не бутафорскими стенами и башнями говорит о том, что на тот момент в России классическая крепость с высокими тонкими пряслами себя далеко не исчерпала. 

Продолжим о Кашире. Дерн, который требовал фон Тюрнир и который так усердно не хотели давать каширские обыватели, был необходимой составляющей земляного города. Он закреплял стенки укреплений и не давал им рассыпаться под действием ветра, осадков и воздействия вражеской артиллерии. Кроме того, еще и являлся элементом маскировки.

Теляковский, Фортификация Ч.1

Отсюда же можно понять, зачем на дворишке полковника и инженера в таком количестве дерево и гвозди.

Заключение

Эту часть начну с двух ошибок, встреченных мной на страницах прочитанной мной по теме литературе:

1. Описанное в книге саунчей событие осени 1618 года нападении казаков Сагайдачного, который относят к Кашире правобережной.

Гнать посуху (или мелководью) врага  до Белопесоцкого монастыря от правобережной Каширы невозможно, ибо, даже если считать трассу переправы в районе нынешней "Макаронки", то доподленно известно, что мост начал существовать только в XIX веке, до этого прослеживается паром. Посуху можно гнать врага только из Каширы левобережной. Кроме того, в искомом году на правом берегу еще не была построена никакая крепость! Третий аргумент заключается в том, что Сагайдачный переправился за Оку у Коломны еще летом, и его разрозненные войcка к осени бродили к северу от Оки.

2. Отписки каширских воевод конца XVII века о ветхости строений крепости не относятся к свежесделанному земляному городу фон Тюрнира. Смешивание в одну кучу двух крепостей и земляного города приводит к подобной путанице. Земляной город, в отличие от ппостепенно умирающей деревянной крепости, простоял до конца XVIII века, а некоторые части и по сей день. Думается, что земляной город исчез сильно позже даже 1779 - года, в котором Императрица утвердила новый план Каширы.

Но об этом плане и его трансформациях в другой раз.